Героини фронта: история Ирины "Командор", военнослужащей и оператора БпЛА

Марта Байдака

Журналист

Каждая женщина имеет право выбора, но не каждая решится кардинально изменить свою жизнь. История о той, которая покинула родной Крым, перевоплотилась из фармацевта в боевого медика, а сегодня защищает нашу страну как аэроразведчица, — читайте в эксклюзивном интервью Новини.LIVE историю активистки Женского ветеранского движения, ветеранки российско-украинской войны, военного медика Ирины Голосной.

"Я не интересовалась политикой"

Моя мама родом из Львовской области, а папа — из Славянска. Я родилась в Краматорске. Анексию Крыма я застала в Севастополе, там работала фармацевтом. Я с 19 лет работала фармацевтом и, если честно, в политику никогда не лезла. Знала, кто наш президент, и знала, кто такая Тимошенко, и все. Но когда начался Майдан, а многие из Крыма ездили на Майдан, то со мной работала девушка, у которой брат работал в симферопольском ОМОНе. Он был на площади с первых дней и он ей звонил и, как говорится, с первых уст рассказывал, что там происходит. Он получил ранение и, благодаря Богу, ему удалось выбраться оттуда.

"Хотела попасть на Майдан"

Так как я работала в киевской фармацевтической компании, то в феврале 2014 года наша гендиректор собирала всех заведующих аптеками в Киеве, чтобы подвести итоги. И я из Севастополя уехала в Киев. Я очень хотела попасть на Майдан, но, когда я уже была в поезде, мне позвонила подруга и говорит: "Ира, Майдан уже разобрали, там ничего нет". А потом позвонила моя мама со словами: "Ира, выходи из поезда, потому что там убивают людей в Киеве. Там война!" Конечно, из поезда я не вышла. Но в столицу я приехала в тот день, когда в центре города расстреливали людей. Вокзал пустой, метро было закрыто. Я ехала на каком-то автобусе, и водитель нас куда-то довез, а потом развернулся к нам, и говорит: "Люди! Я еду в сторону Майдана".

"Начало войны — это горе"

Когда я добралась до офиса, помню, что поезда уже не курсировали из Западной Украины в Киев. И наша гендиректор сказала тогда: "Девушки, пока есть связь, звоните домой, говорите, что вы живы-здоровы". Тогда банки уже не работали, счета блокировали. И я думала, что начало нашей войны до полномасштабной — это горе, это беда.

"В Крым вошли россияне, а я верила в справедливость"

Потом я вернулась в Крым, и буквально через день после этого в Крым зашли россияне. И я поняла, что в Крыму еще хуже, чем в Киеве. Севастополь был в блокпостах. Но я тогда была таким наивным человеком, я верила в справедливость, в честность и в то, что все закончится. В Севастополь приехали кадыровцы, но кроме Севастополя их нигде не было. Остальные части Крыма вообще не знали, что россияне в Крыму. Позже мне в соцсетях написала одна женщина, которая сказала, что эти чеченцы — это не люди, они режут и убивают людей. Но мы дальше там жили и думали, что русские уйдут.

"У меня не было ни одного знакомого военного"

У меня не было ни одного знакомого военного там. Но у коллег были родственники на кораблях, в воинских частях, которые "живым" щитом защищали своих мужчин. Я с ними тоже ходила. По ночам мы дежурили у воинских частей, чтобы не было штурма. Шли после работы, стояли между кацапней и нашими ребятами — чтобы, не дай Бог, их не расстреляли. Мы тогда вообще ничего не понимали.

"Летом 2014 года я поняла, что живу среди врагов"

Переломный момент произошел летом 2014 года, я ехала с работы в троллейбусе домой, это было перед аннексией Крыма и люди в том троллейбусе что-то обсуждали. Мол, все хорошо, так им и надо, кричали: "Ура! Наконец-то это произойдет". А я не понимала, что делается. И когда я вышла из троллейбуса, мне звонит моя кума и плачет. Чтобы вы понимали, у нас уже тогда не было ни украинских социальных сетей, ни телевидения. А кума мне говорит, сбили наш самолет над луганским аэропортом, и говорит: "Ира, там столько погибло людей". И тут я поняла, что я живу среди врагов. Тогда уехать из города меня заставила дочь.

"Мою дочь начали унижать за проукраинскую позицию"

Летом моя дочь захотела уехать из Крыма в Украину, захотела посмотреть Киев. Мы уехали. Сходили на Майдан, купили много символики. Тогда ей было 17, она только что окончила второй курс в институте менеджемнта и туризма. Она была очень активна, была председателем студсовета. Когда мы приехали домой и ректор увидела ее с украинской символикой — дочь сразу выгнали из студсовета. Ее начали притеснять, оскорблять, унижать за ее проукраинскую позицию. И через пару недель учебы она ко мне пришла и призналась: "Мама, я хочу уехать. Я не буду здесь учиться". Я сказала ребенку: "Хорошо. Поедешь учиться во Львов". Я тоже хотела уехать. Тем более что я уже начала волонтерить. А муж мой был против переезда. В то время он работал на Севере, на "Газпроме".

"Родственников из Горловки видела последний раз в 2014 году"

Я ребенка оставила во Львове, а сама уехала в Славянск, там похоронен мой папа. По дороге заехала в Горловку, где у меня жили родственники. И я помню, что мы гуляли с сестрой в парке, где было много флагов русских. И я сестре говорю: "Ты понимаешь, что у вас висят русские флаги, ты не боишься, что русские аннексируют вас, как и Крым?" В ответ услышала: "Ну а что? Вам нормально там живется, и нам будет нормально". Это был последний раз, когда я видела своих родственников из Горловки.

"Я встретила ребят с Автомайдана"

Уже вблизи Славянска, где похоронен отец, я встретила волонтеров с Харьковского автомайдана. Возле меня остановился бус, за рулем которого была девушка, и она спросила меня, где находится какая-то улица. Я ответила: "Скажите мне, что вам нужно, и я скажу, где это". А они объясняют: "Нам нужно на блокпост. Мы Харьковский Автомайдан, ребятам везем помощь". Тогда я напросилась уехать с ними. Спросила, что нужно военным купить. "Ну, воду. Всегда воды не хватает". И мы купили много воды и уехали к ребятам.

Военный, с которым мы познакомились на блокпосту, тогда сказал мне: "Какой-то у вас странный край! Вот, люди из одного села направо плюют нам вслед. А из того села, что слева, люди привозят нам хлеб, картошку. Я не понимаю, почему так".

"Передавали деньги украинским защитникам"

Я взяла у Харьковского Автомайдана контакты, чтобы помочь им. В Крыму, в аптеке, куда уже не поставлялся товар, где никто не контролировал, вышли ли мы на работу, мы с девушками начали собирать деньги для украинских военных. Мы собирали деньги для того, чтобы покупать лекарства для крымских воинских частей, но потом узнали, что люди, которым мы эти деньги передавали, нас обманывали. Мы собирали деньги для военных, а дважды в месяц я возила эти деньги через границу в Харьков. Это были миллионы.

"Как я попала в "Азов"

В свое время я училась в Харьковской фармакадемии. И однажды на местном вокзале я случайно встретила девушку, с которой училась. Ее муж на тот момент уже был в "Азове". Но она боялась это сказать. Мы ведь давно не виделись. Мы несколько часов разговаривали ни о чем, пока у меня не зазвонил телефон. Из разговора она поняла, что я, скажем так, не совсем враг. И тогда она решилась рассказать: "Слушай, я тебе скажу: у меня муж в "Азове". А я работу бросила, еду на обучение, хочу овладеть тактической медициной". Она рассказала мне о медицинском корпусе "Азова", о том, что хочет приобщиться к нему. А я и говорю ей, давай я тебе буду помогать. И так я в 2015 году попала в "Азов", в котором отбыла одну ротацию.

"Сначала я сортировала медикаменты"

Сначала я была как провизор: сортировала медикаменты, переводила врачам в госпитали лекарства, потом стала парамедиком. Позже, в январе, я отпросилась у командира поехать во Львов, потому что у моей дочери был день рождения. И когда я была во Львове, 24 января начали бомбить Мариуполь. Командир сказал, что больше добровольческих батальонов не будет, и я осталась во Львове.

"Весной 2015 года я пришла в 24-ю бригаду"

Потом я пошла в 24-ю бригаду парамедиком. Это была весна 2015 года. Сначала я отслужила год и не смогла уйти из армии, потому что так и оставалась фактически единственным санинструктором. Подписала тогда контракт на год. Уволилась я в 2017 году и пошла снова работать в аптеку.

"Я увидела, что бомбят всю Украину"

Мы живем на улице Венгерской во Львове, в общежитии. Собственного жилья у меня нет. И вот, в нашем общежитии живут люди из разных регионов Украины, уже убегавшие. И мы часто говорили о том, что что-то будет, просто не знали, когда точно. Когда началось полномасштабное вторжение, я спала в постели во Львове. Меня разбудила кричащая дочь. И тут к ней позвонила подруга из Харькова, которая говорит, что пробудилась от выстрелов, потому что там как раз бомбили аэропорт в Чугуеве. И она позвонила дочери, чтобы у меня спросить, что ей делать, так как я военная. Но в какие-то минуты я не могла поверить, как так бомбят! И по телефону слышу звуки взрывов, я ей говорю, что делать, а потом захожу в наш ветеранский чат и вижу, что бомбят всю Украину.

"Я знаю — моя обязанность защищать Украину"

Когда началось полномасштабное вторжение, я не могла просто сидеть. Я знаю, что защищать нашу страну  — это моя обязанность. Мне очень нравится аэроразведка. Когда в 2017 году я уволилась, я очень хотела туда попасть. Добавлю, что это было очень элитно — попасть туда. В нашей 24-й бригаде были дроны, но их никому не давали, потому что на них никто не умел летать и они были очень дорогие, и если ты его разбил, никто не знал как списать. Но благодаря готовившей пилотов Марии Берлинской я поняла, что хочу быть в аэроразведке. Я записалась на обучение.

Кстати, Мария Берлинская — украинская военная, общественная деятельница, основательница общественной организации "Центр поддержки аэроразведки", которая занимается образовательной и материально-технической помощью осуществления украинскими военными аэроразведки во время Российско-Украинской войны.

"Я сожалею, что уехала из Крыма"

Я уехала из Крыма на загранпаспорте, все украинские документы оставила в Крыму. Я на таком патриотизме выезжала оттуда, что забыла о каких-то бытовых вещах. И сегодня я сожалею, что не осталась в Крыму, хотя бы для того, чтобы продать жилье. Потому что без своего жилья очень тяжело.

"Живя во Львове, не чувствую себя дома"

Я знаю, что война закончится, но с какими успехами для нас? Я, живя во Львове столько лет, вообще не чувствую себя дома. Я даже фотографии из Крыма здесь не смотрю. Для меня это так болит, это так жжет. С моего детства мое любимое место  — это Горловка. Там жили мои две любимые тети. Мы с братом там ходили на терриконы и я понимаю, что теперь я не увижу Горловки... и те города, где прошло мое детство.

"Все хотят победы, но никто не хочет воевать"

Вы спрашиваете, нужно ли женщинам идти в армию? Я не хочу воевать, но считаю, что это мой долг. И женщинам нужно идти в армию, это такая же обязанность, как и у мужчин. Ибо все хотят победы, но никто не хочет воевать.

Добавим, Ирина Гласная, член ОО Veteranka — это первое и единственное сообщество женщин Украины с военным опытом.

Миссия Veteranka  — адвокация и защита прав, равных возможностей для военнослужащих в армии. С 24 февраля часть ветеранок вернулась на войну, чтобы наравне с мужчинами защищать нашу страну, а другая часть сформировала крепкий тыл. К организации присоединилось большое количество гражданских волонтеров и волонтерок, неустанно помогающих стране в штабе быстрого реагирования.

Сегодня движение Veteranka открыло сбор "Зима близко" для обеспечения 200 защитников и защитниц, чтобы продолжать эффективную борьбу в условиях зимы, не теряя здоровья, мотивации и людей из-за недостаточного снаряжения. Среди основных запросов: удобная зимняя форма, берцы, генераторы, буржуйки, экофло и наборы медикаментов.

Внести свой вклад:
моно 5375411208272588
PayPal [email protected]

Реквизиты:
Наименование получателя: БО БФ ВЕТЕРАНКА
Код получателя: 45043389
Счет получателя: UA863052990000026009005028382
Название банка: АО КБ "ПРИВАТБАНК"

Читайте Новини.LIVE!

Подписаться Подписаться